Легенды Крыма.

[Крымская]

Обессиленный голодом и жаждой, юноша лежал без движения на дне челна. Девушка перенесла юношу в укромное место, напоила и накормила, а челн спрятала в кустах под прибрежной скалой, чтобы медведи ни о чем не догадались.
Много раз приносила девушка юноше еду и питье. Он рассказывал ей, как живут люди в его родных краях. С интересом слушала девушка, глядя в ясные синие глаза юноши. Она пела для него свои любимые песни. Так вошла пылкая любовь в сердца обоих.
Однажды юноша сказал девушке:
- В моем челне хватит места для двоих. Хочешь поплыть со мной на мою родину?
И девушка ответила:
- Хочу. Я готова плыть с тобою куда угодно.
Юноша уже окреп, к нему вернулись силы. Он смастерил мачту, сделал парус из звериных шкур. Влюбленные ждали теперь попутного ветра, чтобы покинуть медвежий берег.
Подул попутный ветер. Юноша и девушка столкнули челн в воду, сели в него. Вот уже между челном и береговыми скалами легла широкая глубокая гладь.
Тут задрожала земля под тяжелыми лапами, заколебался воздух от грозного рева. Это вернулись на берег из далекого похода медведи и обнаружили, что девушка исчезла.
Вожак посмотрел на море и понял все. Яростно взревел старый медведь. Вне себя от гнева стадо заметалось по берегу, оглашая окрестности громовым ревом. Вожак опустил огромную пасть в море и с силой стал втягивать воду. Его примеру последовали остальные. Через некоторое время море стало заметно мелеть.
Течение увлекало челн обратно к берегу. Девушка видела, что ее возлюбленному не избежать страшной участи, растерзают его медведи.
И она запела. Как только донесся до зверей ее голос, они подняли головы от воды и заслушались. Лишь старый вожак продолжал свое дело. Еще глубже погрузил он передние лапы и морду в холодные волны. Бурлило море у его пасти, вливаясь в нее широкими потоками.
Заклинала в песне девушка все силы земные и небесные стать на защиту ее первой чистой любви. Умоляла она старого медведя пощадить юношу. И так горяча была мольба девушки, что страшный зверь перестал тянуть в себя воду. Но не захотел он уходить, продолжал лежать на берегу, всматриваясь в даль, где исчезал челн с существом, к которому он так привязался.
И лежит старый медведь на берегу уже тысячи лет. Окаменело его могучее тело. Мощные бока превратились в отвесные пропасти, высокая спина стала вершиной горы, достигающей облаков, голова сделалась острой скалой, густая шерсть обратилась в дремучий лес.
Старый вожак-медведь стал Медведь-горой.

[Крымская]

Медведь гораЭто случилось в те времена, когда в горном Крыму люди еще не жили. В лесах господствовали крупные хищные звери - медведи, барсы.На берегу моря поселилось стадо больших медведей. Управлял ими старый и грозный медведь. Хищники часто совершали набеги на равнину, где жили люди.
Однажды возвратились медведи из набега и обнаружили на берегу обломки корабля. Среди обломков лежал сверток. Старый вожак развернул его и увидел маленькую девочку. Только она осталась в живых после гибели корабля.
Маленькая девочка стала жить среди медведей. Шли годы, она росла и превратилась в красивую девушку. Старый вожак и все медведи очень любили ее. Девушка громко пела песни, резвясь среди дикой природы, а медведи готовы были с утра до ночи слушать ее чудесный голос.
Однажды хищники отправились в набег на равнину. В их отсутствие недалеко от медвежьего логова прибило к берегу челн с молодым красивым юношей. Еще подростком он был угнан в рабство воинами одного из разбойничьих племен, обитавших на другом берегу моря. Теперь юноша решился на бегство, надеясь вернуться на родину. Буря долго носила его челн по волнам, пока не выбросила на крымский берег.

[Крымская]

Скалы близнецы у Гурзуфа<font color="#cccccc" size="1">Скалы-островки стоят в некотором отдалении от берега моря напротив Артека.

Давным-давно на вершине Медведь-горы стоял величественный замок. Жили в нем братья-близнецы Петр и Георгий. Жили они дружно, в бою рядом сражались, защищая друг друга. Был у князей верный слуга — старый Нимфолис. Однажды подарил Нимфолис братьям по перламутровому ларцу и сказал:
— Вы постигнете тайну живущего, узнаете, как устроен мир. Но помните, никогда не пользуйтесь этим даром с корыстной целью! Только для радости познания.
В одном ларце был костяной жезл с надписью: «Подними его — и расступится море, опусти его — узнаешь обо всем, что есть в пучине», а в другом ларце — два серебряных крыла, тоже с надписью: «Привяжи их — и понесут тебя, куда захочешь, узнаешь там все, что пожелаешь».
Интересно зажили братья, стали мир узнавать…
Но вот услыхали братья, что есть у одного князя две сестры — красавицы, девушки-близнецы.
Братьям бы пойти с миром да лаской, заслужить любовь и уважение, а они по-другому сделали, по-плохому. Силой привезли сестер в свой замок, а насилие и любовь вместе никогда не уживутся. А в «клетке» омертвела душа у сестер и ничего в ней не осталось, кроме презрения и ненависти к братьям.
А братья хотели любой ценой купить любовь красавиц. И решили они удивить сестер подарками Нимфолиса.
— Он нас не осудит,— сказал Георгий.— Ведь он знает, как нужна нам дружба этих женщин. Нет, не ради корысти, а ради счастья решаем мы воспользоваться подарками старого слуги.
На другой день подвязал Георгий коню крылья, уселись на коня братья с сестрами и поднялись ввысь. Вдруг раздался голос старого Нимфолиса:
— Назад!
Задрожал Георгий, побледнел первый раз в жизни и повернул коня.
А сестры заговорили насмешливо и дерзко:
— Не поднял нас до солнца, бежал, как трусливый заяц.
На другой день запряг Петр в колесницу коней и повез сестер и брата к бурному морю. Поднял жезл, расступилась пучина и понеслись они по дну вглубь. Недалеко еще отъехали от берега, как явился к Петру незримый для красавиц Нимфолис и сказал:
— Петр, с нечистым замыслом опустился ты в глубину. Приказываю тебе вернуться, если не хочешь погибнуть сам и погубить всех.
Ничего не ответил Петр, хлестнул быстрых коней. Разгневался Царь пучин, грянул трезубцем один раз — и убил братьев, грянул второй — и убил сестер. Но не погибли они. Всплыли их тела, соединились навеки в камне.
И люди увидели в море скалы-близнецы Адалары. Повествуют эти скалы о том, как скорбно кончаются попытки взять что-либо силой от души человеческой.

[Крымская]

Поднялась со своей подушки наряженная в пёстрое одеяние невесты Арзы и тихонько вышла из хижины.В последний раз захотела повидаться и проститься с дорогим для неё фонтаном и морским простором.
* * * * * * *Взяла она свой маленький кувшин и спустилась к фонтану.Там,у самых морских волн,прислушиваясь к плеску прибоя и журчанию источника,погрузилась она *в воспоминания о детстве.
* * * * * * *Не подозревала девушка,что несколько коварных глаз наблюдали за ней,следили за каждым шагом.Не замечала она ,что в прибрежных кустах прятались чужие люди.
* * * * * * *Посидев на берегу,Арзы подошла к фонтану,нагнулась и подставила медный сосуд.
* * * * * * *Вдруг что-то шевельнулось над самой её головой.Две цепкие руки обхватили несчастную девушку.Отчаянный крик вырвался из груди девушки,но две другие руки закрыли ей рот.Пираты подхватили драгоценную добычу и во главе с Али-бабой бросились к лодке.
* * * * * * *Али-баба торжествовал.Наконец-то ему удалось доставить радость своему жадному сердцу,похитеть такую красавицу,которая станет украшением дворца самого султана,а ему принесёт богатство.Узнав о свадьбе ,он уже совсем было потерял надежду захватить Арзы.А тут она сама далась в руки.
* * * * * * *Обезумев от ужаса и горя,прибежал отец Арзы на крик дочери,бросились за ним жених и гости.Но было уже поздно-фелюга Али-бабф,покачиваясь на волнах уносилась к Стамбулу.
* * * * * * *Все оплакивали любимую Арзы.Тосковали о бедной девушке не *только несчастные мать и отец,не только жених,Не только односельчане.Зачах её любимый фонтан...
* * * * * * *Али-баба привёз Арзы в Стамбул.Удача и здесь не оставила его.Не успел он вывести плачущую девушку на невольничий рынок,как явились туда евнухи самого султана.Они нашли Арзы достойной гарема наместника пророка на земле.Девушка была приведена во дворец.За Арзы Али-баба получил большую плату:столько золотых монет,сколько нужно было,чтобы сплошь выложить ими ложе его величества...
* * * * * * *Тосковала,плакала Арзы, не нахадила себе места в гареме,дичилась жён,рабынь,евнухов и таяла не по дням,а по часам...
* * * * * * *Родила Арзы мальчика,,но не принёс *он облегчения её душе.Ровно через год с того дня,когда руки разбойников схватили её на далёком крымском берегу у любимого фонтана,поднялась Арзы с ребёнком на угловую башню султанского сераля и бросилась в пучину Босфора.
* * * * * * *В тот же вечер печальная русалка с младенцем подплыла впервые к фонтану у берега Мисхора.
* * * * * * *С тех пор один раз в год,в тот день,когда была похищена Арзы,начинал фонтан струится сильнее,и в этот же час из тихих волн появлялась русалка с младенцем на руках.Она подходила к фонтану,жадно пила воду,играя со струёй,смачивая руки и волосы,ласково гладила камни.Она сидела на берегу,задумчиво всматриваясь в морской простор,глядела на родное село.А потом ,тихо опустившись в волны морские,исчезала до следующего года...

[Крымская]

Бережно ухаживал Абий-ака за лозами на винограднике,за персиками и яблонями в саду,оберегая их от весенних морозови туманов,от прожорливых гусениц и болезней.Но всего заботливее,всего нежнее выращивал он свою единственную дочку,черноглазую Арзы.Славился Абий-ака своей мудростью,но ещё больше славился он красавицей дочкой.Строен и гибок был стан Арзы,как лоза винограда.Сорок тонких косичек сбегали по плечам её до самых колен,как сорк струек воды в горной речке.Блестящие огромные глаза были черны,как звёздное небо над цветущей яблоней.Яркие губки рдели,как две спелые вишни,а нежные щёки румянились,как бархатные персики.
Все любовались прелестной Арзы,Но внимательнее всех присматривался старик Али-баба.Он потерял покой с тех пор, как в первые увидел её у фонтана на берегу моря набиравшей воду в медный кувшин.Али-баба был хозяином фелюги с пёстрыми парусами,которая приходила часто из-за моря,с турецкого берега,в Мисхор.Не любили купца:ловко он умел обмануть при купле и продаже.И ещё шла о турке тёмная молва,будто высматривает он девушек в селениях Южного берега,похищает их и увозит на своей филюге в Стамбул для продажи в гаремы турецких пашей и беев.
Всегда не по себе было красавице Арзы,когда она чувствовала пристальный взгляд Али-бабы.
Время шло,и хорошела с каждым днём девушка.Весело хлопотала она вокруг отцовской хижины,помогая матери в работе,звенел её серебристый смех на винограднике,с песней спускалась она к своему любимому фонтану.И долго просиживала там,глядя,как набегает на берег волна за волной и шевелит разноцветные камешки.
Много мисхорских женихов присылали сватов к Абий-аке,но посмеивался старик и пряталась Арзы.Не могла она забыть весёлого парня из дальнего села,которого встретила однажды у прибрежного фонтана.О нём-то и думала она подолгу,глядя на волны и на чаек,носившихся над морем.
И вот пришёл день,когда парень прислал сватов к Арзы.покачал головой Абий-ака,жаль ему было отдавать дочь в чужое село,плакала мать.Но не отказали сватам родители.
Пришла весна,цвели деревья у хижены Абий-аки,но ещё пышнее цвела дочь Абия,готовясь к свадьбе.И только одно печалило её сердце:близкая разлука с отцом и матерью,с подругами и с милым фонтаном.
Весело праздновал Мисхор свадьбу красавицы Арзы.Юноши и девушки затевали шумные игры.Звенели смех и песни,но Арзы была печальна.
Вот спустились весенние сумерки на барег,вот в синюю тень погрузилось подножие Ай-Петри.Запел рожок пастуха,возвращавшегося со стадом,и подёрнулась мраком просторная гладь моря.

[Крымская]

РУСАЛКА И ФОНТАН АРЗЫ. * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * "За тысячелетия через наши земли прошли тысячи людей.Вглядись!...И ты увидишь в наших лицах черты исчезнувших людей!" *

* * * * * * *В те времена,когда южный берег Крыма был под властью турецкого султана,жил в деревне Мисхор скромный труженик Абий-ака.Жил он в хижине вблизи моря и неутомимо работал на своём маленьком винограднике.Слыл старик Абий-ака честным,работящим человеком и пользовался почётом и уважением у всех односельчан.

[Крымская]

В горных лесах водилось много дичи, а горцы были меткими стрелками. Но они не злоупотребляли оружиеми натягивали тетиву лука только тогда, когда им нужна была пища. Селение горцев богатело с каждым годом… Прослышалио Тавриде в далёкой Элладе, и задумали греки покорить эту богатую землю.
У берегов Тавриды появилось множество кораблей. В них сидели вооруженные эллины. Они хотели под покровомночи подойти к берегу и напасть на спящих горцев. Но море вдруг засветилось голубоватым пламенем, и горцыувидели пришельцев. Греческие корабли шли словно по серебру. Весла разбрызгивали воду, и брызги мерцали,как звёзды на небе. Даже пена у берегов светилась голубым мёртвым свечением.
Всполошилось селение горцев. Женщины и дети спрятались в пещеры, а мужчины приготовились отразитьнатиск. Они поняли, что битва будет не на жизнь, а на смерть: греков было бессчетное множество.
Но тут словно тучи закрыли звёзды. Это гигантские орлы-грифы взлетели со скал и устремились к морю.Распластав огромные крылья, орлы стали кружить над греческими судами. В испуге закричали эллины и закрылиголовы щитами. Но тут раздался грозный клекот грифа-предводителя, и птицы своими железными клювами сталидолбить деревянные щиты, обтянутые кожей.
Обрадовались горцы, увидев поддержку с неба, и начали сталкивать в воду огромные валуны.
Взбунтовалось море, заштормило, поднялись огромные волны. Такие огромные, что солёные брызги, пробивмрак ночи, добрались до солнца и вызвали дождь. Над морем стоял сплошной стон и грохот.
В страхе повернули эллины свои корабли обратно. Но мало кто возвратился к своим берегам.
С тех пор греки стали называть это море Понтом Аксинским — Негостеприимным морем. И наказали детямсвоим, чтоб никогда не поднимали оружия против жителей Тавриды и никогда не пытались пройти по ПонтуАксинскому.
Мало ли, много ли прошло времени с тех пор, только снова стало тянуть греков на солнечные берега богатойТавриды. Но они хорошо помнили наказ своих предков, и не тысячи кораблей вышли в Понт Аксинский, а всеголишь пять. И сидели в них не вооруженные воины, а мирные послы с богатыми дарами для горцев.
И договорились горцы с греками, и поклялись, что никогда не поднимут оружия друг против друга.
С тех пор и поселились эллины вдали от Эллады и счастливо зажили под солнцем Тавриды. Стали они выращиватьвиноград и розы. Вели торговлю с горцами и удивлялись: почему такое ласковое море названо Аксинским —Негостеприимным?
Нет, это доброе и гостеприимное море. И назвали греки море Понтом Эвксинским — Гостеприимным морем…
Так и повелось с тех пор. Кто идет к Черному морю с открытым сердцем и мирным флагом, оно всегда гостеприимное— Понт Эвксинский. А для врагов наших — Понт Аксинский. Негостеприимное.

[Крымская]

Понт Аксинский и Понт Эвксинский Черное море занимает площадь 442 тыс. кв. километров, наибольшая глубина равна 2.245 метрам. Морепочти на 90 % безжизненно, так как на глубинах, превышающих 150–200 метров, вода сильно насыщенасероводородом, который убивает почти все живые организмы.
В древности местные племена называли море Темарунда, что в переводе означает «Темная пучина». Древние греки сначала дали морю название Понт Аксинский — «Негостеприимный». Но после основания и расцвета греческих колоний его стали называть Эвксинский — «Гостеприимный».
Давно это было. Так давно, что даже счёт времени шёл в обратную сторону. Жило в Тавриде гордое и миролюбивоеплемя горцев. Жили тихо и мирно. Ни на кого не нападали, и на них никто не нападал. Возделывали землюи растили детей. Умные руки горцев научились выращивать на склонах гор душистый сладкий виноград и розы.Неподатлива горная гряда, но горцы — народ терпеливый и трудолюбивый. С берега моря в корзинах приносилиони землю и засыпали ею расщелины. И добрели горы, покрытые виноградными лозами, фруктовыми деревьями,кизиловыми и ореховыми кустарниками.

[Крымская]

Скала Дива,Монах и Кошка.Зимой 1931 года во время сильного шторма верхняя часть скалы Монах была разрушена прибоем, и теперь от Монаха остались лишь бесформенные обломки. На вершину скалы Дива можно подняться по лестнице.
В те далекие времена Южный берег был покрыт дремучим лесом, но селения уже соединились узкими тропинками. *
Среди безлюдных скал Симеиза поселился отшельник. Много страшного было занесено в книгу дней этого человека. Он долгие годы огнем и мечем, разорял города, жег селения, усеивая свой путь трупами беззащитных стариков, женщин и детей. Особенно много было на его совести девушек: их захватывал он и себе на утеху, и для продажи в неволю. *
Ужасные видения долго мучили этого человека. Миновали годы. В конце концов, люди забыли прошлое отшельника. В народе прослыл он мудрым. Многое из своей жизни забыл и сам старик. И стал считать, что никаких преступлений не совершал, никакого раскаяния перед людьми испытывать не должен. *
Дьявол и злой дух не могли спокойно относиться к незаслуженной славе старика. Ведь он был им сродни — грабитель и убийца. Им стало обидно. *
Начали они искать какую-нибудь старую склонность в старике. И нашли… Обернулся дьявол кошкой. В ненастную ночь стал проситься в пещеру отшельника. *
Сжалился старик, пустил кошку в тепло. И прижилась кошка в пещере. Но однажды разъярился старик, схватил кошку за хвост и вышвырнул из пещеры… Засмеялись дьявол и злой дух от удовольствия: заставили отшельника показать свою истинную душу. *
Наступила очередь злого духа. Обернулся он красивой девушкой. И когда однажды старик закинул сеть в море, злой дух юркнул в нее. Вытащил отшельник сеть на берег, а в ней не рыба, а девушка. Вздохнула красавица, вскинула руки на плечи старика и крепко поцеловала его. Проснулось в отшельнике прошлое. Жадно привлек он красавицу к себе… *
Опять засмеялись дьявол и злой дух. Но не стерпели добрые силы надругательства над тем, что свято для рода человеческого: над семейным очагом и чистой любовью. И в наказание превратили всех трех в камень… *
И с той поры стоит у моря скала Дива, не спускает глаз с нее скала Монах, а за ними, словно сторожит их, гора Кошка.

[Крымская]

Сказав это, князь с небольшой группой близких людей направился к пешере на горе Басман, близ Биюк-Узенбаша. Только им одним известными тропами они добрались до нее. Воины внесли золотую колыбель в глубь извилистой пещеры и оставили князя одного. Став на колени, он тихо произнес:
— Могучие духи! Я и народ мой вверяем вам самое дорогое, чем мы обладаем. Его хотят отнять алчные соседи — генуэзцы, чтобы лишить нас имени, чести и свободы. Горские воины бьются с ними сейчас не на жизнь, а на смерть. Если они не сумеют одолеть жестокого врага и погибнут, прошу вас: примите под свою охрану нашу святыню и сохраните се для грядущих поколений.
— Так будет! — раздалось в мрачной пустой пещеры.
— Заклинаю вас покарать того, кто захочет взять эту колыбель ради порабощения другого народа или ради какого-нибудь иного злого умысла.
— Так будет! — опять донеслось из мрачной пустоты.
— Могучие духи! Я прошу вас открыть место, где хранится колыбель нашего народа, тем людям, которые буду! искать ее для возрождения моего народа, его славного имени, его непокорного духа. И помогите мне в битве за жизнь моей семьи, жен и детей моих воинов, за нашу землю, горы, за наши поля и жилища!
В этот момент перед князем появился старец в белой одежде и сказал ему:
— Не отчаивайся! Тяжелые дни переживает твой народ, но наступят для него и лучшие времена. Это будет не скоро, немало горя испытает он. Однако, смотря вдаль, я вижу его возрожденные поля, шумные города, счастливых людей. Не отчаивайся, если даже потерпишь поражение...
— А что будет с генуэзцами, нашими врагами?
— Судьба их несчастна, как и всех захватчиков. Они навсегда исчезнут с этой земли.
Старец медленно ушел в глубину пещеры, а князь выбрался из нее и поспешил к своим воинам. Долго еще длилась война между двумя народами. И каких бы побед ни достигали генуэзцы, они не добивались своего, не могли захватить золотой колыбели.
Ушли последние отряды горцев с родной земли, уступили злобной силе. Но и ряды их врагов ослабли. И когда неожиданно орды новых захватчиков нагрянули на генуэзцев, они с позором бежали, чтобы никогда больше не появляться на крымской земле. А бумагу, которая давала им право владеть ею, унес ветер в далекое море, и исчезла она навеки.
Столетие за столетием кипели битвы за горскую землю, а в пещере на горе Басман хранилась чудесная золотая колыбель. Много смельчаков пыталось завладеть ею но им не удавалось добраться до нее. Они возвращались изуродованные, с помутившимся разумом.
Однако наступило время, и раскрыли горы свои богатства. Живущий сегодня в Крыму народ добыл эту колыбель. В его сердце — беззаветная любовь к родине, как у горцев, на знамени которых была когда-то изображена золотая колыбель.

[Крымская]

— Мы требуем этого только потому, — сказал генуэзец, — что знаем, как высоко цените вы колыбель. Передайте ее нам — и мы убедимся, что вы дорожите миром больше всего на свете.
Услышав это требование, горский князь обнажил саблю и ответил:
— Твои слова так оскорбительны, что я готов тебя убить. Неужели ты не знаешь, что в этой колыбели вскормлены все мы и что у нее клялись в верности народу наши предки?
Посол генуэзцев настаивал на своем -добавил:
— Мы жаждем согласия с вами и готовы тоже дать вам в залог самое дорогое, что имеем.
Вождь горского народа немедленно собрал своих советников, рассказал о предложении генуэзцев. Долго думали горские советники. Они ни за что не хотели расстаться со святыней своего народа, ибо это значило, что они добровольно согласны лишить себя своего имени свободы и независимости.
— Надо попросить у генуэзцев ту бумагу, по которой они владеют землей в Крыму, — решил совет горцев. — Нечего думать, что они на это согласятся. А тогда начнем переговоры о мире на иных условиях.
Генуэзскому послу передали ответ горского князя. Посол молча повернулся и со своей свитой отправился на побережье. Прошла еще неделя, и от генуэзского князя явился новый гонец.
— Возьмите у нас все, что угодно, — говорил он — но только не эту бумагу.
— А что же дороже ее есть у вас? Ведь осмелились же вы говорить с нами о нашей святыне!
— Мы — это другое дело, — сказал посол. — Вы известны, как народ гордый, неустрашимый, и вас можно заставить помириться в нами, только отняв вашу святыню.
— Спасибо за доброе слово! — усмехнулся горский князь. — Но почему вы держитесь за клочок бумаги? Что он вам дает?
— А какие же права на землю останутся у нас, если мы лишимся этой бумаги?
— Не договоримся мы, наверное, — сказал князь.
— Смотри, не озлоби нас. Мы силой заберем вашу святыню, раз вы сами не хотите отдать ее нам.
— Ты угрожаешь, — ответил горец, — но легче говорить, чем сделать. Народ наш не боится никого и скорее весь до последнего ляжет в битве, чем продаст свою честь!
— Другого ответа я не дождусь?
— Нет!
Разгорелась новая война между генуэзцами и горцами. Редели ряды славных защитников знамени с изображением золотой колыбели, княжеству грозила гибель. Генуэзцы требовали золотую колыбель, обещая прекратить войну. Тогда горский князь собрал народ и спросил, не лучше ли согласиться с такими условиями.
— Мы не хотим этого! — закричали воины. — Не допустим позора, пока жив хоть один из нас!
— Друзья мои! — сказал князь. — Пока цела наша святыня, народ живет, хотя бы осталась от него только горстка людей. Поэтому я спрячу святыню так, чтобы ее не нашел никто из врагом. И наложу на нее заклятие, чтобы далась она в руки только тем, кто приблизится к ней с чистыми побуждениями...

[Крымская]

Легенда о колыбели на горе Басман. * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * Когда-то в Крыму существовали два сильных княжества. Одно из них именовалось генуэзским и расположено было на побережье, другое находилось в горах и потому называлось горским.
Княжества эти вели между собой беспрерывную войну. Генуэзцы угоняли стада горцев и разоряли селения. Горцы в ответ нападали на генуэзские крепости. Такое положение не могло длиться бесконечно, надо было решить споры. Но как? Вопрос этот враждующие князья задали своим советникам. Некоторое время спустя генуэзский посол явился со свитой к горскому князю и предложил вечную дружбу. И если горцы действительно искренне желают дружбы, то пусть выдадут генуэзцам золотую колыбель — священную реликвию горского народа, которая изображена на его знамени.

[Крымская]

Но как-то увидели их вместе и донесли об этом архонту. Приказал архонт схватить пастуха и бросить его в каменный колодец, холодный и тесный, как могила.
Прошло несколько дней, пока узнала обезумевшая от горя девушка, где ее возлюбленный. Лаской, подкупом, хитростью, но она сумела освободить узника из темницы и принесла к себе.
* Без сознания лежал пастух в комнате девушки, когда открылась дверь и вошел архонт. Он гневно поднял руку, хотел что-то сказать людям, которые пришли с ним, но увидел смертельно бледную дочь, ее горящий решимостью взгляд и отступил. Легкая усмешка скользнула по его лицу.
— Позовите лекаря, — велел он.
Когда пришел врач, архонт сказал ему громко, чтобы все слышали:
— Я не хочу омрачать печалью добрые чувства моей дочери. Ты должен спасти его ради ее счастья.
* И юноша был спасен.
Но архонт вовсе не думал согласиться с выбором дочери. Один вид пастуха вызывал в нем глухую злобу. Он решил хитростью разъединить их, а затем как можно быстрей выдать дочь замуж.
* Вскоре уходил корабль в Милет. С этим кораблем архонт хотел отправить пастуха в Грецию якобы с важным поручением.
Архонт велел юноше готовиться в путь.
— Через год, — сказал он дочери, — корабль вернется назад. Если твой возлюбленный не изменит тебе, ты увидишь на мачте белый знак. И тогда я не буду противиться твоему счастью. Но если на корабле не будет этого знака, ты не должна отчаиваться: значит, он не достоин тебя. И ты должна будешь согласиться, чтобы твоим мужем стал Диофант.
* *А мореходам архонт приказал умертвить пастуха по дороге в Милет.
* *Для девушки потянулись серые дни, время ползло, как черепаха.
Целыми днями проводила дочь архонта в башне и только изредка спускалась к могиле, где впервые встретила пастуха.
* Прошел год.
Все тревожнее становилось девушке, все чаще выходила смотреть, не появился ли корабль с белым знаком.
* *Однажды все население города собралось на пристани: прибыл корабль из далекого Милета. Но ожидаемого знака дочь архонта не нашла на мачте.
* *Позвала она рабынь и велела подать себе самую лучшую тунику и диадему из сапфира и опала. Была она бледна и, как никогда, красива.
* *Девушка поднялась на вершину башни, туда, где ее опоясывают зубцы.
— Позовите Диофанта, — попросила девушка. Вскоре на вершину башни взбежал влюбленный полководец и кинулся к дочери архонта. Она остановила его жестом.
— Ты домогался меня, не спрашивая, нужен ли ты мне, — сказала она.
— А ты ведь знал, что я люблю другого — пастуха, который где-то погиб или убит. Что же ты хотел взять у меня, если тебе не нужно было мое сердце? Я должна была стать твоей наложницей, называясь твоей женой. Ничтожные люди! И ты, и отец мой! Вы не знаете, что такое сердце и любовь. А я покажу вам.
* *Дочь архонта быстро подошла к просвету между зубцами и бросилась вниз.
* * * * ...С той поры башню на скале называют Девичьей.

[Крымская]

О Девичьей башне.
На склонах высокой скалистой горы в Судаке видны остатки крепости. До сих пор сохранились стены и оборонительные башни, увенчанные зубцами, храмы и замки, где жили в средневековой Сугдее генуэзские консулы.
На самой вершине горы стоит одинокая башня. К ней ведет крутая тропинка со следами выбитых в скале ступенек.
Говорят, что в те древние времена, когда этой местностью владели еще греки, башня уже существовала и в ней жила дочь архонта, гордая красавица, равной которой не было в Тавриде.
Говорят, Диофант, лучший полководец Митридата, царя Понтийского, тщетно добивался ее руки, а местная знатная молодежь не смела поднять на нее глаза.
Никто не знал, что девушка уже любила — любила простого деревенского пастуха.
И вот как это случилось.
Любимая прислужница дочери архонта сорвалась с кручи и погибла. По обычаю, несчастную девушку похоронили там, где она умерла, и на могильной плите сделали углубление, чтобы в нем собиралась роса, и птицы, утоляя жажду, порхали над могилой и пели умершей свои песни.
Однажды дочь архонта пошла на могилу своей рабыни покормить птиц и тогда впервые увидела у могильной плиты пастуха. Юноша сидел, задумавшись. Красивое смуглое лицо его выражало грусть, а пышные кудри рассыпались по плечам и шевелились под ветром.
Они стали разговаривать. Знатная девушка спросила юношу, кто он, откуда родом.
— Как видишь — пастух, а родом... Мать нашла меня в огороде.
Она улыбнулась.
— А почему ты грустный?
— Потому, что некому смотреть на меня.
И засмеялся, да так хорошо, что ей показалось, будто никто никогда так не смеялся.
Болтая, они не заметили, как бежало время. Обоим было легко и радостно, и ничто не напоминало, что она — дочь архонта, а он — пастух. Разве для сердец это важно?
С тех пор только мечтами о пастухе и жила прекрасная девушка, а пастух считал, что среди богов и людей не было его счастливей.

[Крымская]

И пошла.
А напротив источника стояла другая крепость — Тепе-Кермен, и в ней жил юноша. Глаза у него были такие голубые, как два горных озера, волосы белые, шаг мягкий, как у кошки. Но никто не знал, что эти голубые глаза могут быть, как два меча, когда они в сильных руках, никто не знал, что если в гневе юноша посмотрит, то этими голубыми глазами срежет голову.
Увидел юноша, что пришла к источнику прекрасная девушка, и спустился к ней вниз.
— Уходи, юноша, — сказала Айше, — эта вода моя.
— Что ты, девушка, эта вода всегда была моей. Уходи ты.
— Как ты смеешь мне приказывать! Разве ты не знаешь, что я Айше из Кыз-Кюлле? Мне никогда еще никто не приказывал.
— Я тебе не приказываю, я тебя прошу — уходи, потому что вода эта моя.
— Ну скажи это еще раз, и я посмотрю, как ты сгоришь на глазах моих.
— Попробую сказать.
И хотя она гневно посмотрела на юношу, тот не дрогнул. Он только поймал взгляд черных глаз и в сердце свое спрятал. И в первый раз полюбил.
— Слушай, девушка, — задыхаясь, сказал он, — иди ко мне в крепость. Теперь я тебя знаю — ты соседка моя. Идем ко мне, и я сделаю тебя своей женою.
— Сделаешь? — сказала Айше, и глаза ее гневно сверкнули. — Уйди от воды!
— Нет, зачем же. Я не уйду. Лучше иди ко мне в крепость.
И он еще ближе подошел к ней.
— Оставь мои руки! — крикнула Айше, когда юноша сильно сжал их.
И она ушла от источника. А потом наверху у себя рассердилась, ох как рассердилась!
Позвала гордая Айше слуг и сказала:
— Идите и скажите ему, пусть поклонится мне, и я его возьму себе в мужья. Ступайте! Они пошли. Пошли и сказали:
— Господин, наша повелительница сказала, что она тебя берет в мужья. Иди к ней в крепость.
— Берет, говорите вы, — засмеялся юноша. — А я не лошадь. Пускай ко мне придет, если хочет.
— Так, — сказала в бешенстве Айше, выслушав ответ. — Я тебя заставлю все-таки прийти.
И велела бросать камни в овраг. И стала сама камни бросать. По-разному бросала: со злобой бросала и с нежностью бросала. Забросала овраг и стала ждать...
А через овраг, наполненный камнями, пошли два маленьких человека: девочка и мальчик.
Девочка шла навстречу мальчику и говорила:
— Какие злые люди забросали овраг камнями. Там внизу были такие красивые цветы! А мальчик говорил сердито:
— Там внизу жили барсуки, и я ходил на них смотреть. Зачем закрыли их норы? А ты куда идешь? — спросил он девочку.
— Так, гулять.
— Идем к нам в крепость.
И девочка весело побежала с мальчиком в крепость.
Айше смотрела им вслед и думала: “Что ж, и я так пойду, как ребенок? Ни за что”.
Долго терпела Айше, а потом пошла. Она шла, пошатываясь, и губы ее что-то шептали. Она закрывала свое лицо руками и опять шла. И пришла в крепость.
В воротах встретил ее юноша.
— Пришла? — сказал он.
— Пришла, — ответила угрюмо Айше.
— Значит, любишь?
— Люблю, — сказала Айше.
А потом высоко подняла руку и в самое сердце кинжалом ударила юношу.
— Люблю! — еще раз сказала она.

[Крымская]

Гордая Айше.

* * * * *Камни, камни на крымской земле! Куда ни посмотришь — везде камни. Почему же так много камней в нашем краю?
* * * * * Вот на Бурунчуке из камня крепость была сложена, большая крепость. А владела этой крепостью девушка, звали ее Айше. Сильная девушка была, гордая, сердце ее не знало жалости. Она никогда никого не любила. Глаза у нее были черные, и если она на человека ими посмотрит, когда сердится, от человека один пепел остается. Лучше на такие глаза не попадаться.
* * * * * Совсем как мужчина была девушка Айше, никогда никого не боялась, и далеко знали о ней.
* * * * Всегда гневная и сильная, а нутро женское. Никогда никого не любила и любить не хотела, а нутро говорило ей — полюбишь.
И захотелось ей однажды стать мягкой, как все женщины. А не смогла. Тогда сказали ей:
— Знаешь что, иди вниз, к источнику. Там такая вода есть, что самый крепкий человек, самый гневный человек мягким становится, если в той воде искупается.
И решила Айше: “Пойду выкупаюсь, попробую, как это жить, когда совсем как женщина”.

[Крымская]

Кипарис
* * *Изложено по поэме Овидия "Метаморфозы" * * * * * * * * * * На острове Кеос в Карфейской долине, был олень, посвященный нимфам. Прекрасен был этот олень. Ветвистые его рога были вызолочены, жемчужное ожерелье украшало его шею, а с ушей спускались драгоценные украшения. Олень совсем забыл страх пред людьми. Он заходил в дома поселян и охотно протягивал шею всякому, кто хотел ее погладить. Все жители любили этого оленя, но больше всех любил его юный сын царя Кеоса, Кипарис, любимый друг стреловержца Аполлона. Кипарис водил слепя на поляны с сочной травой и к звонко журчащим ручьям; он украшал могучие рога его венками из душистых цветов; часто, играя с оленем, вскакивал юный Кипарис, смеясь, ему на спину и разъезжал на нем по цветущей Карфейской долине.
Был жаркий летний полдень; солнце палило; весь воздух полон был зноя. Олень укрылся в тени от полуденного жара и лег в кустах. Случайно там, где лежал олень, охотился Кипарис. Не узнал он своего любимца оленя, так как его прикрывала листва, бросил в него острым копьем и поразил насмерть. Ужаснулся Кипарис, когда увидал, что убил своего любимца. В горе он хочет умереть вместе с ним. Напрасно утешал его Аполлон. Горе Кипариса было неутешно, он молит сребролукого бога, чтобы бог дал ему грустить вечно. Внял ему Аполлон. Юноша превратился в дерево. Кудри его стали темно-зеленой хвоей, тело его одела кора. Стройным деревом кипарисом стоял он пред Аполлоном; как стрела, уходила его вершина в небо. Грустно вздохнул Аполлон и промолвил:
- Всегда буду я скорбеть о тебе, прекрасный юноша, скорбеть будешь и ты о чужом горе. Будь же всегда со скорбящими!
* *С тех пор у дверей дома, где есть умерший, греки вешали ветвь кипариса, его хвоей украшали погребальные костры, на которых сжигали тела умерших, и сажали кипарисы у могил.

[Крымская]

Напрасно Ираклий предвкушал радость победы, напрасно ожидал, что вот-вот приведут ему связанную Феодору.Как громом поразила его весть о том, что Феодора и Константин вместе с группой защитников бежали на запади укрылись в крепости Алустон. Посылая проклятия на головы беглецов, Ираклий поклялся схватить их живымиили мёртвыми. Через два дня генуэзские галеры показались у Алустона. Началась осада крепости. Войскагенуэзцев бессчётное количество раз шли на приступ, но безуспешно. На головы осаждающих сыпались камни,летели стрелы, лилась кипящая смола. Тогда генуэзцы подвезли стенобитные орудия, под ударами которыхстали рушиться стены.
Видя, что Алустон не удержать, Феодора приказала воинам и жителям уйти из крепости и спрятаться нагоре Кастель.
Казалось, сама природа позаботилась о том, чтобы сделать куполообразную Кастель-гору неприступной.Редкий смельчак смог бы одолеть её почти отвесные скалы. К тому же Кастель была дважды опоясана крепостнымистенами, сложенными из крепкого камня. К плоской вершине горы, где находился замок и другие строения,вела одна-единственная тропинка, заросшая густым лесом. По этой тропинке и повёл Ираклий генуэзцев.
Подойдя к первому поясу укреплений, генуэзцы поняли, что силой им не овладеть крепостью. Тогда ониокружили Кастель и стали выжидать, когда голод и жажда заставят беглецов сдаться.
Выжидание не входило в расчёты Ираклия, и он снова предложил генуэзцам свои услуги.
По известному ему одному подземному ходу Ираклий пробрался на Кастель. И на этот раз воины были обманутыпоразительным сходством братьев-близнецов. Приняв Ираклия за Константина, они пропустили его к воротам.
И тут Ираклий увидел своего брата, стоявшего у бойницы. Не задумываясь, он нанёс ему в спину смертельныйудар. Константин повернулся, посмотрел на брата помутневшими глазами, что-то прошептал и упал на землю.Находившиеся недалеко воины бросились к Ираклию, но было уже поздно. Тот успел отодвинуть засов, и врагихлынули в открытые ворота.
На шум битвы из замка выбежала Феодора. Дорогу ей преградил Ираклий.
— Что случилось? — спросила, она, приняв его за Константина.
Враги на Кастели! — закричал Ираклий. — Ты моя, Феодора, я спасу тебя!
Узнав Ираклия, Феодора в одно мгновение занесла над его головой меч.
— Будь проклят, предатель! — проговорила она, и отсечённая голова Ираклия упала к её ногам.
Взошла луна и осветила ночное сражение на Кастель-горе. Сверкали под лунным светом щиты, звенели мечи,тут и там раздавались стоны раненых. В первых рядах воинов сражалась Феодора. Вся израненная, с решительным,пылающим гневом лицом, она была и страшна и прекрасна. Враги пятились от неё, как от грозного привидения…
На той стороне Кастели, где нет растительности, видны тёмные полосы. Как передаёт народная молва,это следы кровавых ручьёв, стекавших по скалам, следы жестокой битвы, в которой полегли все до единогозащитники Кастель-горы вместе с девушкой-воином Феодорой.

[Крымская]

С детских лет Феодора росла и воспитывалась вместе с двумя мальчиками-близнецами — Ираклием и Константином.Она не уступала им ни в чём — ни в плавании, ни в скачках на коне, ни в стрельбе из лука, ни в фехтовании.Крепко подружились Ираклий и Константин с Феодорой. А когда братья выросли и превратились в стройных,красивых юношей, их детская привязанность к Феодоре переросла в пламенную любовь. Каждый из них предлагалкрасавице руку и сердце, и каждый в глубине души надеялся, что она изберёт именно его. Но царевна отказывалаи тому и другому, ссылаясь на данный ею обет.
Однажды Ираклий, оставшись наедине с Феодорой, сказал:
— Забудь свой суровый обет, позволь мне назвать тебя своей женой.
— Нет, Ираклий, не женой, а сестрой я буду для тебя, — ответила девушка.
— О прекрасная Феодора, сжалься надо мной! — взмолился Ираклий.
— Успокойся, Ираклий. Ты мне дорог, как брат, я всегда буду ценить твою дружбу. Но знай, что я никогдане нарушу обет.
Юноша молча повернулся и ушёл, навеки затаив злобу в своём сердце на красавицу Феодору и на своегобрата Константина, которого он считал своим соперником. «Что ж, Феодора, — размышлял Ираклий, — не хочешьдобром — силой тебя возьму. Я стану царем сугдеиским, а ты будешь моей рабыней».
Константин, в противоположность брату, был добрым, честным и скромным. Страстно любя Феодору, он помнилданный ею обет и не навязывался ей в мужья. Он хорошо понимал девушку, ибо сам превыше всего ценил свободуи независимость. «Что ж, Феодора, — думал Константин, — будь по-твоему. Но до конца дней своих я останусьверен тебе, буду любить тебя и оберегать от опасностей».
Тем временем Ираклий решил осуществить свои коварные замыслы. Пробравшись в Кафу, он убедил генуэзцевнапасть на Сугдею, обещая помощь им при взятии города. В награду за помощь предатель потребовал пленницуФеодору.
Вскоре генуэзцы, как чёрные коршуны, налетели на крепкие стены Сугдеи. Несмотря на численное превосходство,они всё же не смогли с ходу взять город. Сугдеицы во главе с Константином и Феодорой стойко отбивалинатиск врагов на протяжении двух месяцев.
Тогда Ираклий, пользуясь своим сходством с Константином, под покровом ночи проник в осаждённую Сугдею.Зная все ходы и выходы, он беспрепятственно, никем не замеченный, подошёл к главным городским воротам.Два воина, сторожившие ворота, приняв Ираклия за Константина, подпустили его близко к себе. В один мигони оба упали замертво… Ираклий открыл ворота.
С криком ворвались враги в спящую Сугдею. Началась кровавая битва на улицах, во дворах, в домах. Застигнутыеврасплох сугдеицы не смогли оказать захватчикам сопротивления, и к утру Сугдея была взята.

[Крымская]

Прекрасная Феодора.

Сугдея — один из древних городов Крыма. После захвата его генуэзцами был переименован в Судак,а русское название города — Сурож.
Кастель (в переводе с греч. «крепость») — гора, расположенная на Южном берегу Крыма. По происхождениюгора является лакколитом. На вершине горы находятся остатки древней крепости. В народной памяти они связаныс легендарной властительницей Феодорой, которая погибла, защищая крепость. Согласно легенде, скалы Кастелистали красными от пролитой крови. В действительности это следы древних лишайников. Что касается образаотважной и прекрасной женщины-воительницы Феодоры, то никаких достоверных сведений о её существованиинайдено не было. Но события, описанные в легенде, вполне реальны. В XIII веке генуэзцы утвердились вКафе (ныне Феодосия). В XIV Веке Генуэзская республика отвоевала земли, принадлежащие ранее Византии,— Судак и всё побережье до Балаклавы.
Память народная много веков хранит легенду о прекрасной Феодоре, славной царевне сугдейской.
Доброта, ясный ум, непоколебимая воля и мужество Феодоры снискали ей славу. А красота Феодоры соперничалас красотой южной страны, которой она правила.
Многие знатные вельможи желали назвать красавицу Феодору своей женой. Одни предлагали ей свои богатства,другие славу, добытую в сражениях, третьи — молодость и красоту. Но всем отказывала царевна, ибо далаобет безбрачия.
Замок, где жила Феодора, находился на вершине высокой скалы. Отсюда царевна видела, как горными дорогамитянулись в Сугдею караваны верблюдов, навьюченных товарами, как к берегу причаливали иноземные суда.
Смотрела Феодора с высоты на свою страну, растянувшуюся вдоль побережья до самой Медведь-горы, и тревожныедумы овладевали ею. С севера к границам Сугдеи подступали орды татар, а на востоке, в Кафе, притаилиськоварные генуэзцы, которые так и ждут случая напасть на богатых своих соседей. Да и в самой Сугдее неспокойно.Ссорятся между собой приближённые, беду накликают.